Как лошадь в стойле, застоялся,
Как ветер в заводи, утих,
Как окунь в неводе, попался,
Подергался, а после стих.
Все время был, как пень, без дела
Себя, как ногу, засидел,
Жизнь словно жвачка, надоела -
Всю сладость высосал и съел.
Бельем зависнул на веревке,
Хозяйка в спешке суматох,
Его накинула неловко -
На солнце выгорел и ссох.
На полке залежался книгой, -
Которую уже давно
Не открывали и интригой
Чьей не захвачен был никто.
Не числясь, не зовясь, не значась,
Ушел от всех, как колобок,
Ни целью, и ни сверхзадачей
Не потревожил себе лоб.
Забыт, как будто бы и не был,
Свободен он от всех и вся,
И по нему даже молебен
Не заказали никогда.
Сам - праздность, что не знает праздник,
Не засосет его и быт,
Не ценит время, ведь в запасе
Его на тонны мегабит.
Не понимает он, уснувший, -
Не страшен плен так у врага,
Как быть в плену у равнодушья,
В плену у самого себя.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Публицистика : \"Великострадальцы\" - Николай Погребняк В России период религиозного мира продолжается уже четверть века, и от такого длительного \"застоя\" в церквях появилась тоска по подвигам во имя Христа. Когда увеличение количества благотворительных программ перестало удовлетворять жажду паствы по героическим делам и героям веры, пастыри начали искать и находить подмену истинному страданию за веру. Они стали взращивать мифы великострадальчества – ложь, взгревающую гордыню верующих, и тем губящую их.
